Военная история

А.А. Маслов

К большому сожалению, сегодня есть серьезные основания полагать, что людские потери СССР во второй мировой войне с максимально высокой степенью достоверности никогда не будут установлены. По многим параметрам не выдерживают сколько-нибудь значительной критики методические приемы подсчетов людских потерь Вооруженных Сил Советского Союза авторами последнего фундаментального труда по проблеме, изданного уже в эпоху СНГ¹. Стремление увести читателя от суровой военной реальности, запугать его — одна из отличительных черт книги, написанной заинтересованными в сокрытии правды людьми — рядовыми исполнителями заказа советских идеологов, поскольку

основной объем работы выполнен к моменту краха СССР. Как можно серьезно воспринимать пресловутую цифру безвозвратных потерь армии, указанную в книге, если в специальной картотеке учета потерь рядового и сержантского состава Красной Армии в 1941-1945 гг. к настоящему времени значатся погибшими и пропавшими без вести почти в два раза больше людей, а именно около 16 млн. человек? И это при том, что за 55 лет существования картотеки учет велся тщательный, значительное число военнослужащих за послевоенный период поставлено на учет. Кроме того, в другой подобной картотеке того же Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации значится в числе безвозвратных потерь еще 1,2 млн. офицеров.

 

Что же касается генеральского корпуса, то сразу укажем на неверную, но получившую довольно широкое распространение в военно-исторической литературе в СССР цифру общего количества генералов и адмиралов к концу войны, равную почти 5600 человек². По нашим данным, рассматриваемая величина равняется 4300 человек.³ Во-вторых, ни первая, в 60-х годах, ни вторая, в 90-х попытки ответственных работников Главного управления кадров Министерства обороны СССР (РФ), предпринятые как раз вовсе не с политико-конъюнктурными воображениями, как это не парадоксально и странно, закончились крайне неудачно. Так, в первом случае число безвозвратно выбывших из строя генералов и адмиралов определено в 421 человека⁴. В другом случае в списке погибших во время войны оказался контр-адмирал К.И. Самойлов⁵, всю войну остававшийся в живых! Он пал в результате репрессий через год после окончания боевых действий. Общее же число погибших по разным причинам генералов и адмиралов, по нашим, пока еще не полным данным, равняется 448 человекам. Это превышает официальные сведения органов кадров военного ведомства России, опубликованные в “Военно-историческом журнале”, на 32 человека⁶.

Гибель и пленение генералов Красной Армии в боях и операциях в ходе военной кампании 1941 года в Белоруссии, как проблема, заслуживает детального рассмотрения из-за неясности в ней многого. Внушительна сама величина потерь рассматриваемого рода, равная почти 30% всех погибших и плененных военачальников армии СССР в указанный период на советско-германском фронте. Представляют интерес не только цифры обобщающего характера, но и конкретно- фактическая сторона темы, что нами раскрывается ранее не использованными архивными материалами.

Первым советским генералом, павшим в Беларуси, стал помощник командующего войсками Западного фронта по укрепленным районам И. П. Михайлин. Он был убит 23 июня в ходе боев в районе г. Волковысск, о чем сообщил в Главное управление кадров Наркомата Обороны СССР из штаба фронта майор Б. Ващенко. На основании этого сообщения официально Михайлин исключен из списков офицерского состава армии, как погибший, приказом упомянутого управления от 6 октября 1941 г. № 90⁷.

В самом начале войны, в виду тяжелых потерь, понесенных вверенными частями, покончил жизнь самоубийством командующий ВВС Западного фронта, Герой Советского Союза, генерал-майор авиации И.И. Копец⁸.

24 июня оборвался короткий боевой путь в Отечественной войне командира 22-й танковой дивизии, генерал-майора танковых войск В.И. Пуганова. Подробности произошедшего стали известны ГУК НКО в 1945 г. на основании донесения Кобринского районного военного комиссариата (входящее сообщение № 044523). В результате проведенного военкоматом расследования удалось установить факт гибели генерала на третий день войны в 17 час. 00 мин. от осколка снаряда немецкого танка. В.И. Пуганова похоронил гражданин С.Т. Талан в ста метрах от хуторского хозяйства гражданина С. Максимчук у д. Буховичи Кобринского района⁹. Ныне славный сын русского народа, уроженец Астрахани спит вечным сном в Кобрине.

Продолжительное время в ходе войны органы кадров армии не располагали достоверными сведениями о судьбе командира 143 стрелковой дивизии Д.П. Сафонова. Ввиду этого приказом Главного управлении формирования и укомплектования войск Красной Армии № 92 от 22 апреля 1942 г. комдива исключили из списков офицерского состава, как пропавшего без вести в 1941 г. Лишь после войны вернувшийся из немецкого плена начальник штаба 143-й стрелковой дивизии полковник С. Перелехов сообщил о факте гибели Сафонова в июне 1941 г. в ходе наступления немцев в районе Барановичи-Несвиж. Предыдущий приказ об исключении генерала из рядов как пропавшего без вести отменялся приказом ГУК Министерства Вооруженных Сил СССР № 0956 от 4 апреля 1946 г. Согласно последнего приказа, Д.П. Сафонов стал считаться погибшим в бою¹⁰.

На белорусской земле закончил свой боевой и жизненный путь и В.Б. Борисов. Украинец по национальности, он родился в 1902 году, в 1936 г закончил военную академию им. М. Фрунзе, с августа 1939 по март 1941 г. командовал 37-й стрелковой дивизией, а с 14 марта 1941 г. руководил 21-м стрелковым корпусом, имея воинское звание комбрига (воинское звание 1935 г.). При переаттестации высшего комсостава на генеральские звания стал генерал-майором 4 июня 1940 г.

Этот военачальник к началу Великой Отечественной войны уже имел определенный боевой опыт, так как сражался в ходе боевых действий на советско-финском фронте. В представлении к награждению офицера орденом Ленина командующий войсками 15-й армии командарм 2-го ранга Курдюмов и член Военного Совета армии корпусной комиссар Вашугин 18 марта 1940 г., в частности, указывали: “В ночь с 9 на 10 марта 247 стрелковый полк 37 стрелковой дивизии под личным руководством т. Борисова взял остров Вуоратсу... Взято большое количество трофеев: 12 станковых пулеметов, 10 ручных пулеметов, 400 мин, 690 тыс. патронов, 3 автомата, 30 винтовок и др. Тов. Борисов хорошо организовал захват своей дивизией островов, отделяющих 168 стрелковую дивизию от частей армии, разбил более двух батальонов противника, этим действием открыл дорогу для 168 дивизии, поднял боевой дух армии, наблюдавшей этот бой”¹¹.

 Привлекают внимание строки аттестации офицера за 1938 г., в бытность его исполняющим должность начальника 3-го отделения 1-го отдела штаба Белорусского особого военного округа, полковником. Документ подписан начальником 1-то отдела штаба округа Л. Сандаловым и в нем, в частности, сказано: “Волевой, энергичный и инициативный командир, обладающий большими организаторскими навыками, которые особенно проявились при подготовке и проведении учений. Обладает большой работоспособностью, причем работу выполняет быстро и аккуратно. Личная оперативная и тактическая подготовка, а также и специальная штабная — хорошие. Отличный стрелок из личного оружия. Имеет склонность к строевой работе”^12.

Интересен еще один архивный документ 1940 года с отчетливо видимой политической печатью того времени — представление комбрига Борисова к генеральскому воинскому званию, подписанное представителями командования 56-го стрелкового корпуса. “Партии Ленина-Сталина и Социалистической Родине, — говорится в указанных материалах, — предан, политически и морально устойчив. Дисциплинирован, в работе аккуратен, авторитетен, требователен к себе и к подчиненным, общевойсковая подготовка хорошая.... Должности командира дивизии вполне соответствует, вполне достоин военного звания “генерал-майор”¹³. 17 апреля 1942 г. из штаба Западного фронта в ГУК НКО поступило сообщение (входящий № 011423) о судьбе комкора-21, где указывалось на такие обстоятельства: “30 июня 1941 г. в районе Негорелое сел в броневик, уехал в сторону Минска, после чего его никто не видел”¹⁴. На основании сообщения приказом Главного Управления формирования и укомплектования войск № 01086 от 14 ноября 1942 г. генерала отчислили из штатов армии как пропавшего без вести в 1941 г.

Позднее активный участник боев на белорусской земле в начале войны генерал Болдин сообщил известные ему данные о гибели Борисова в танке в результате попадания снаряда противника в июне 1941 г. под Радошковичами, при отходе частей 37-й стрелковой дивизии на восток. Данные Болдина в ГУК Министерства Вооруженных Сил и послужили основой для приказа № 0956 от 4 апреля 1946 г. об исключении Борисова из списков офицерского состава, как погибшего в июне 1941г. Последним документом отменялся приказ № 01086¹⁵.

Но и этим не исчерпываются материалы о судьбе генерала. В его учетно-послужных документах есть еще запись, датированная 1967 годом, и в ней сказано: “Лейтенант Скороваров Александр Степанович сообщил следопытам школы № 30 г. Минска, что Борисов погиб 26-21 июня 1941 г. у дер. Бакиново, Дзержинского района, Минской области прямым попаданием снаряда в бронемашину. Жители д. Бакиново такого случая не помнят”¹⁶.

В 1940 году стал генерал-майором М.Г. Хацкилевич, в первые дни войны руководивший частями 6-го механизированного корпуса. 11 августа 1942 г. он исключается из списков офицерского состава Красной Армии как пропавший без вести в 1941 г. Лишь в 1945 г. вернувшийся из немецкого плена командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко прояснил ситуацию. На допросах советскими спецслужбами он показал по рассматриваемому вопросу следующее: Хацкилевич убит и июне 1941 г. в танке в ходе боя с немцами в условиях белостокского окружения. Музыченко указал и источник своей информации. Им стили пленные советские офицеры — очевидцы произошедшего, рассказавшие генералу о случившемся в плену¹⁷. Приняв к сведению такую информацию, кадровые органы Советской Армии в 1946 г. отчисляют Хацкилевича из штатов армии, как погибшего. В ГУК МО России имеется информация и о месте захоронения комкора: в 1967 г, директор школы Владимир Иванович Гучак сообщил в управление письмом о захоронении генерала в д. Клепачи, Слонимского района, Гродненской области.

Первоначально считался пропавшим без вести и начальник артиллерии 6-го мех. корпуса А.С. Митрофанов, о чем в его учетных документах имеется соответствующий приказ, датированный 15 мая 1942 г. Затем поступили сообщения от свидетелей о смерти генерала от тяжелого ранения. По данным этих людей смерть наступила 30 июня, т.е. в самом начале боевых действий.

Следующая же информация о судьбе А.С. Митрофанова, на наш взгляд, наверняка заинтересует руководство и членов военно-патриотического клуба “Поиск” из Витебска, долгое время занимавшегося перезахоронением останков павших в Великую Отечественную войну бойцов и искавших место захоронения Митрофанова, которое до 1995 г. конкретно никто не мог указать на местности. В помощь витебским краеведам в столь благородном их деле сообщаем содержание еще одного материала, могущего прояснить этот вопрос военной истории Белоруссии: «По данным трофейной карты значится: генерал-майор артиллерии Митрофанов А.С., 6 мех. корпус. Убит 30 июня 1941 г. в 500 метрах южнее перекрестка дорог, что в 16 км восточнее Цельва¹⁸».

Тяжелой страницей в истории минувшей войны и довольно подробно рассмотренной в литературе явилось незаконное отстранение от должности и гибель в результате репрессий ряда военачальников Западного фронта: Д.Г. Павлова, В.Е. Климовских, Н.А. Клича, А.Т., Григорьева, А.А. Коробкова, С.А. Черных и других в первые недели боевых действий. Все они несомненно являлись замечательными людьми, доблестными защитниками своего народа, горячо любившими Родину. Им возвращено доброе имя, они посмертно реабилитированы. Так, в приказе министра обороны СССР № 01907 от 15 августа 1957 г. в части касающейся посмертной реабилитации начальника штаба фронта генерал-майора В.Е. Климовских указывается: “ Исключить из списков Вооруженных Сил СССР ввиду смерти. Приказ НКО СССР № 0250 от 28 июля 1941 г. об исключении как осужденного отменить”¹⁹.

В настоящем материале мы остановимся более подробно на судьбе лишь одного из рассматриваемой группы репрессированных высших офицеров. О нем до настоящего времени мало знает читатель, интересующийся историей минувшей войны. Генерал так и остался в тени тех бурных событий, в отношении его судьбы возникают кривотолки, исходящие от неосведомленных людей. Речь пойдет об Иване Иосифовиче Семенове — начальнике оперативного отдела штаба Западного фронта. 10 июля 1941 г. он был осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР за неумелое руководство войсками по статье 193, пункт 17(б) Уголовного кодекса РСФСР к 10 годам лишения свободы с одновременным лишением воинского звания генерал-майор. Скорый на руку сталинский суд неоправданно осудил И.И. Семенова, находившегося в указанной должности лишь с сентября 1940 г. и работавшего в тяжелых условиях политической установки “вождя” о не провоцировании агрессии.

С июля 1941 г. И.И. Семенов находился под стражей в одном из лагерей НКВД на Северной железной дороге²⁰. В 1942 г. судебное дело заключенного штабиста пересматривается Верховным Советом СССР, в результате чего принимается решение смягчить наказание. Постановлением Президиума Верховного Совета от 21 октября решено освободить бывшего генерала из-под стражи с последующим направлением для окончательного искупления вины на фронт. 28 октября, т.е. через неделю Семенова освобождают из лагеря, а уже 16 ноября того же года назначают исполняющим обязанности начальника штаба Калининского фронта по временному пункту управления. С мая 1943 г. он начальник оперативного отдела штаба Калининского фронта, с июля 1944 г. руководил штабом 11-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта, с апреля 1945 г. командовал 16 гвардейским стрелковым корпусом той же армии. Воевал он отлично, в 1944-1945 гг. награждался орденами Ленина, Красного Знамени, Кутузова 1-й степени, Суворова 2-й степени и другими. Постановлением Военного Совета Калининского фронта судимость с него снимается 14 мая 1943 г. Ему не только восстанавливается звание генерал-майор, но и постановлением Совнаркома СССР в сентябре 1944 г присваивается очередное звание генерал-лейтенант.

После войны И.И. Семенов находился на различных руководящих должностях, в т.ч. являлся помощником командующего войсками Одесского военного округа по строевой части. В запас уволен в 1959 г.²¹

Случай с И.И. Семеновым убедительно свидетельствует об избирательности наказаний Сталина для высшего комсостава Красной Армии выносившихся посредством тогдашнего “правосудия”. Совершенно очевидно, что Д.Г. Павлов, В.Е. Климовских и другие незаконно репрессированные военачальники смогли бы, как и Семенов, развернуть свои способности в ходе войны, если бы не пали от рук неправедных судей-палачей. Гибель репрессированных генералов не способствовала укреплению боеспособности действующей армии, ухудшила и без того тяжелое положение в начале войны в связи с резкой нехваткой командных кадров высшего звена, деморализовала армию, в особенности ее генеральский состав, сковывала его инициативу, т.к. все видели, что осуждены не заслуживающие того люди.

Советские войска, попавшие в большие и малые “котлы” окружения противником под Минском и западнее, оказывали героическое сопротивление врагу, однако в большинстве своем в тех неимоверно тяжких условиях оказались вынуждены к сдаче в плен. Предположительно, западнее Минска тогда пропали без вести командир и заместитель командира 5-го стрелкового корпуса А.В. Гарнов и Ф.И. Буданов, а также командир 50-й стрелковой дивизии В.П. Евдокимов.  До настоящею времени их судьба продолжает оставаться невыясненной, а сами они так и остаются малоизвестными читателю участниками начального периода боев 1941 года.

А. В. Гарнов родился в 1895 г. в селе Ивашкино под Нижним Новгородом, русский, из крестьян. Вот как, став уже зрелым командиром Красной Армии, он писал о себе в автобиографии: “Хозяйство родителей было бедно-крестьянское, поэтому отец большую часть времени работал батраком в имениях помещиков и меньше в своем хозяйстве. Мать работала в своем хозяйстве и по найму поденщицей у помещика. После Октябрьской революции до 1929 г. родители работали в своем хозяйстве, а с весны 1930 г. работают в колхозе “Безбожник” в с. Ивашкино”²². Далее в документе сказано: “ Самостоятельно начал работать с десяти лет. В 1910 г. пас скот у помещика Хотенцева, в 1911 г. пас скот у богача Рукавишникова, в селе Богородском, Горьковской области. С 1912 по май 1915 г. работал батраком в имениях у помещика Линдынера, кулака Долова и в женском монастыре в с. Малая и Большая Пица”,²³ В 1915 г. Гарнова досрочно призвали в царскую армию, направили в запасный батальон гвардии Павловского полка, после прохождения курсов подготовки молодых воинов направлен в действующую армию на фронт I-й мировой войны. Там 10 октября 1916 г. получил ранение, он был эвакуирован в тыл и находился на излечении в Астрахани до января 1917 г.

В начале гражданской войны Гарнов добровольцем вступает в Красную Армию, сражается против войск Дутова, Петлюры в должностях командира роты, батальона, комиссара артиллерийского дивизиона. В ходе войны и после нее неустанно повышал свой образовательный уровень, в 1918 г. окончил трехмесячные курсы военных комиссаров при Всероссийском бюро военных комиссаров в Москве, затем повторные курсы старшего комсостава при штабе войск Украины и Крыма в Харькове, в 1927 г. — курсы при Военной академии им. М. Фрунзе, в 1933 г. факультет оперативного искусства при этой же академии. Занимал должности начальника штаба 6-й стрелковой дивизии в г. Орле с 1933 по 1937 г., во второй половине этого года в Воронеже руководил штабом 10-го стрелкового корпуса.

Есть в учетно-послужных документах офицера такая запись: “С октября 1937 г. по январь 1939 г. выполнял специальное правительственное задание”. Раскрывает содержание записи аттестация за указанный период, написанная участником испанских событий комбригом Качановым. В частности, в материалах сказано: «Полковник Гарнов А.В. первых шесть месяцев работал советником II армейского корпуса, остальное время советником при начальнике Отдела служб Центрального Генерального Штаба. Общая, политическая и военная подготовка средняя. К работе относится добросовестно. Все поручения старается выполнять своевременно и аккуратно, хотя это ему не всегда удавалось. Участник Восточной (март — май 1938 г.), Балагерской и Эбровской операций. В моральном отношении устойчив. Лично хорошо дисциплинирован»²⁴, Далее Качанов пишет: “Полковник Гарнов вполне справился с возложенной на него задачей. По своей подготовке и полученному боевому опыту соответствует должности командира стрелковой дивизии или начальника штаба стрелкового корпуса. Достоин присвоения воинского звания комбриг. За проявленную настойчивость и хорошее обеспечение в материальном отношении Эбровской операции ходатайствую о награждении полковника Гарнова орденом “Красное Знамя”²⁵.

С историей Беларуси имя Гарнова связано с 1939 года. В марте он становится командиром 5-го стрелкового корпуса Белорусского особого военного округа, а в сентябре с корпусом участвует в составе особой мотоконной группы 10-й армии в боях в западных областях Беларуси. В этом отношении в одном из архивных документов сохранилась запись: “При выполнении задачи в деле освобождения трудящихся Западной Белоруссии показал подлинные образцы большевистской работы”²⁶.

Из штатов армии генерала отчислили в ноябре 1942 г. как пропавшего без вести в июне 1941 г. И лишь позднее в ГУК МО СССР поступило сообщение от бывших офицеров штаба 5-го стрелкового корпуса Г С. Чохонелидзе и С. Борисовича о гибели комкора при столкновении с засадой противника северо-восточнее Волковысска в ночь на 28 июня 1941 г. Однако оба офицера указали, что очевидцами произошедшего они не являлись²⁷.

Ф.П. Буданов начинал трудовую деятельность 15-летним в 1912 г. в Перми и работал тогда слесарем на частном предприятии капиталиста Елькина. С мая 1916 г. в царской армии, с 1918 г. — в Красной Армии, но не добровольно, а по мобилизации Пермским военным комиссариатом. В гражданской войне участвовал в боевых действиях на ряде фронтов, в т.ч. против войск Польши. Занимал должности помощника командира взвода, политрука роты и др. Перед Отечественной войной он уже являлся старшим офицером. С декабря 1938 г. исполнял, должность помощника командира 15-го стрелкового корпуса, через два месяца ему было присвоено очередное воинское звание комбриг, с марта 1940 г. он стал начальником Коростеньского пехотного училища. Руководство Киевского особого военного округа отмечало: “Должности вполне соответствует. Достоин присвоения военного звания генерал-майор”²⁸. В другой характеристике того же периода руководство округа писало: «Делу партии Ленина-Сталина и социалистической Родине предан. Силой воли и решительностью обладает. Оперативно-тактическая подготовка хорошая»²⁹. Под документом, в графе “Заключение старших начальников" рукой командующего округом генерала армии Г.К. Жукова написано: “Подлежит выдвижению на должность командира стрелковой дивизии”. В марте 1941 г. Буданова назначают командиром 231-й стрелковой дивизии Московского военного округа, а как раз перед началом войны — 10 июня переводят в Западный особый военный округ на должность заместителя командира 5-го стрелкового корпуса. Времени детально ознакомиться с ситуацией в частях и на границе у него, как видим, почти не оставалось.

Долгое время в ходе войны жена генерала Буданова Екатерина Даниловна пыталась установить судьбу мужа. Сохранился волнующий документ — ее письмо из Куйбышева в Москву начальнику ГУК НКО от 6 апреля 1944 г. В нем сказано следующее: “Вот уже более двух лет я не могу добиться ничего определенного о моем муже и решила побеспокоить вас. Последний адрес, по которому с ним вела переписку — БССР, г. Пуховичи, военный городок Малые Горки, войсковая часть 9946. На неоднократные запросы в НКО получала 5-6 раз стандартный ответ — по спискам убитых, умерших от ран, пропавших без вести не зарегистрирован, Нахожусь сейчас в очень затруднительном материальном положении с больной старушкой, матерью Буданова 67 лет, требующей ухода и прошу помочь мне. Я прошу о назначении пенсии и о выдаче единовременного пособия на семью, полагающиеся по постановлению правительства”³⁰.

После этого обращения ГУК НКО дало команду соответствующим службам штаба Западного фронта проверить факты в отношении генерала, начавшего войну на этом фронте. Опрошены были оставшиеся в живых сослуживцы и однополчане Буданова, проверка проводилась и по другим каналам. Однако результатов она не дала. 8 мая 1942 г в ГУК из штаба Западного фронта поступило по телефону сообщение интенданта 2-го ранга Василевского о том, что в первых числах июля 1941 г. Буданов попал в окружение и оттуда не вышел. Никто ничего и в 1944 г. к этому не мог добавить. Правда, к этому времени бежавшие из немецкого плена генералы Красной Армии на допросах советской контрразведки уже подтверждали, что Буданова в плену не видели. Ранее в ГУКе имелись опасения о переходе генерала на службу к немцам. После определенных колебаний ГУК НКО все же издало приказ № 01648 от 28 апреля 1944 г., в котором сказано: “генерала-майора Буданова Ф.Й. исключить из списков Красной Армии, как пропавшего без вести в боях  против немецко-фашистских войск в 1941 г.”³¹

Остается лишь предполагать, что же именно произошло с этим советским воином в ту тяжкую пору. Нельзя, на наш взгляд, полностью исключить возможность его гибели вместе со своим командиром А.В. Гарновым. Во всяком случае проблема для краеведов-поисковиков Беларуси значима.

50-я стрелковая дивизия накануне войны дислоцировалась в Полоцке Ею командовал В.П. Евдокимов, уроженец д. Говорово, что под Ленинградом, генерал-майор с 4 июня 1940 г. В самом начале боевых действий соединение двинулось к западной границе. 26 июня 1941 г. 46-й стрелковый и 202-й артиллерийский полки вышли в район Молодечно и завязали бой на окраине города. Согласно немногим сохранившимся документам дивизии того времени, хранящимся в ЦАМО РФ, в ходе описываемых событий неприятель потерял 9 самолетов³². Однако вскоре превосходящие силы немцев подвергли части генерала мощным атакам, в результате чего дивизия отошла за р. Березину. При отступлении дивизионный штаб подвергся нападению танков врага и оказался выведенным из строя: В.П. Евдокимов пропал без вести, начальник штаба Плешков, начальник политотдела Мазуркевич и комиссар Сумар оказались на территории, оккупированной противником. Из вражеского кольца вырвался лишь заместитель командира дивизии полковник А.А. Борейко³³.

8 июля, направляясь в штаб Западного фронта, попав под обстрел вражеского самолета, получил тяжелое ранение в районе Могилева при движении по дороге на автомобиле известный в то время военачальник, командующий войсками 13-й армии генерал-лейтенант П.М. Филатов, в прошлом потомственный рабочий, депутат Верховного Совета Украины Его заслуги на фронтах гражданской войны отмечены двумя орденами Красного Знамени, а успехи в боевой подготовке в 30-е годы — орденом Красной Звезды. Эвакуированный в Москву, несмотря на все усилим врачей, 14 июля 1941 г. он скончался.

28 июля на переправе через р. Сож, под Пропойском (Славгородом) погибли командиры 13-го механизированного и 20-го стрелкового корпусов генерал-майоры П.Н. Ахлюстин и С.И. Еремин, места захоронения которых до настоящего времени не установлены. Они являлись опытными командирами, не успевшими, однако, развернуть своих способностей в начавшейся войне.

Первого из них лишь в 1942 г. исключили из списков армии как пропавшего без вести в начальный период боевых действий. И только после войны рассказал о гибели П.М. Ахлюстина на Соже вернувшийся из немецкого плена начальник штаба 143-й стрелковой дивизии полковник Перелехов³⁴.

С И. Еремин до 1914 г. работал в сельском хозяйстве в Курской губернии, затем был призван в царскую армию, начав службу рядовым, окончил её в чине подпоручика, принял активное участие в боях 1-й мировой войны, будучи в составе 41-го стрелкового полка Юго-Западного фронта, В Красной Армии с 25 мая 1918 г., сражался против немцем войск Краснова, Деникина, Мамонтова, Шкуро, Махно в должностях командира роты, батальона, полка. После гражданской войны Еремин остается в кадрах Красной Армии, как обладающий хорошими командирскими качествами. В 1938 г. ему присваивается воинское звание комбрига, в 1939 г. он становится командиром стрелковой дивизии, в апреле 1940 г. получает очередное воинское звание комдива, 4 июня того же года становится генерал-майором, через три недели назначается командиром 20-го стрелкового корпуса.

В должности командира 2-й стрелковой дивизии Еремин участвовал в походе войск Красной Армии в Западную Белоруссию в 1939 г., а вскоре оказался на фронте советско-финской войны и находился в действующей армии с 31 января 1940 г. до дня окончания боевых действий. Командование 15-го стрелкового корпуса отмечало: “За время боев...тов. Еремин показал себя смелым, спокойным, выдержанным в бою, упорным и настойчивым в проведении решений. Там, где требовала обстановка, всегда спускался до батальона, чем ободрял бойцов и командиров. Хорошо организует взаимодействие всех родов войск. Дивизия под командованием Еремина героически прошла весь путь борьбы с белофиннами и представлена к ордену “Красное Знамя”³³.

В заключение в документе подчеркивается: “Сам тов. Еремин за умелое руководство дивизией, за выполнение задачи по прорыву укрепленного района, за личное мужество представлен к правительственной награде — ордену Ленина и к званию комдив”³⁶.

К очередному воинскому званию генерал-майор в момент введения генеральских воинских званий в Советских Вооруженных Силах Еремина представляли заместитель командующего войсками Белорусского особого военного округа комкор Кузнецов и член Военного Совета округа дивизионный комиссар Смокачев. 15 мая 1940 г. они писали: “ Должности командира стрелковой дивизии вполне соответствует. Достоин выдвижения на должность командира стрелкового корпуса вне очереди”³⁷.

Курсы усовершенствования комсостава при Академии Генштаба в мае 1941 г. Еремин окончил с оценкой “хорошо” и отправился снова в свой 20-й стрелковый корпус, дислоцированный на западе Беларуси.

14 октября 1943 г. ГУК НКО после длительных колебаний сочло нужным отчислить комкора из штатов армии, как пропавшего без вести в 1941 г. (приказ № 01737). И уже после войны вернувшиеся из немецкого плена офицеры сообщили о судьбе Еремина. Этими людьми оказались вышеупомянутый Перелехов, начальник строевого отдела 13-го мех. корпуса, интендант 2-го ранга Шатковский. С их слов, генерала ранило 22 июля 1941 г. в лесу северо-восточнее Пропойска Могилевской области, а через 6 дней он был убит³⁸.

В августе 1941 г. на белорусской земле в жестоких боях пало еще 4 генерала. О судьбе командира 45-го стрелкового корпуса генерал-майора Э.Я Магона советскому командованию продолжительное время являлось известным лишь то, что он не вышел из окружения, куда попали его части на линии Могилев, Ново-Быхов, Рогачев, Жлобин. В июле 1942 г. комкора отчисляют из штатов армии как пропавшего без вести в 1941 г.

В материалах Главного управления кадров Минобороны РФ нам удалось найти сведения, изложенные в кратком виде директором музея в г. Кричеве Могилевской области М. Мельниковым о работе по установлению судьбы Магона. Краевед указывает, что, прорываясь из вражеского кольца, генерал повел в бой небольшую группу танков. Головной машиной командовал лейтенант Л. Воронов. В ней вместе с комкором находились три танкиста и батальонный комиссар, чью фамилию установить не удалось. За головным двигалось еще 4 танка. Две машины встали у д. Крупня и их экипажи бились до последнего, прикрывая движение вперед танка генерала. Два других танка сгорели у д. Соколовка. Воронов дал команду экипажу решительно идти вперед: советские воины оказались в д. Малашковичи. На большой скорости танк уничтожал немецких парашютистов, оказавшихся здесь, однако враг поджег бронированную машину, ее мотор заглох, башню заклинило, горстка отчаянных храбрецов оказалась почти без боеприпасов. Один из танкистов, Магон и комиссар выбрались через люки и, отстреливаясь от наседавших фашистов, почувствовавших, что перед ними какой-то крупный советский командир, стали уходить к ближайшему лесу. Здесь и пали герои. Работники музея Кричева отыскали колхозника П. Лепченко, вместе с другими односельчанами хоронившего Магона в тайне от фашистов в Малашковичах. Потом останки генерала и его соратников перенесли в Климовичи. Лепченко и учитель Судзиловский спасли чудом оставшегося в живых тяжелораненого Воронова. Последний в 60-е годы жил в Таганроге, подчиненные Мельникова с ним связались, и офицер сообщил много подробностей о последнем бое комкора, замечательного сына Латвии³⁹.

В ГУК МО СССР рассмотрели вновь открывшиеся обстоятельства, касающиеся судьбы продолжавшегося значиться пропавшим без вести командира. В результате приняли решение: статью № 3 приказа ГУФУВ № 0561 от 20 июля 1942 г. отменить. Новый приказ ГУК МО СССР №6 от 27 февраля 1964 г. гласил: “Магона Э.Я. исключить из опиской Вооруженных Сил, как погибшего в бою 11 августа 1941 г.”⁴⁰.

В военно-исторической литературе о войне 1941-1945 гг. довольно часто встречается описание или упоминание об одном из первых сильных контрударов советских войск по наступавшему в Беларуси вермахту. Удар организовал, участвовал в планировании генерал-лейтенант Л.Г. Петровский, сын “украинского старосты" Г.И. Петровского. Роль главной ударной силы в тех боях сыграл 63-й стрелковый корпус. В ходе боевых операций на юго-востоке республики корпус Петровского, назначенного тогда же командующим войсками 21-й армии нанес существенный урон живой силе и технике немецкой группы армий «Центр», однако и организация удара страдала рядом изъянов, чем и объяснимы немалые потери, и советских войск. Петровский пропал без вести, что и оформило Главное управление кадров Наркомата обороны приказом № 0576 от 6 июля 1943 г. После освобождения от оккупантов тех районов Беларуси, где предположительно пропал без вести генерал, началась работа армейских органов по установлению его судьбы. В результате в полосе боевых действий 48-й общевойсковой армии удалось обнаружить место захоронения Л.Г. Петровского. На этот счет в ГУК НКО Военный Совет 48-й армии послал шифрограмму 9 июня 1944 г., где сообщал, что перезахоронение тела генерала состоится в 20 час. 00 мин. 10 июня 1944 г. в с. Старая Рудня Буда-Кошелевского района Гомельской области⁴¹. На основании информации Военного Совета ГУК НКО свой приказ № 0576 отменило приказом № 02163 от 10 июня 1944 г., в котором говорится: “Генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского исключить из списков Сооруженных Сил как погибшего в боях в 1941 г.” ⁴²

Командующий артиллерией 63-го стрелкового корпуса генерал-майор артиллерии А.Ф. Казаков погиб в бою 17 августа. Его похоронили рядом со станцией Салтановка на южной опушке леса⁴⁵. Погиб он в результате прямого попадания мины в повозку, на которой находился.

О судьбе командира 61-й стрелковой дивизии генерал-майора Н.А. Прищепы органам кадров Советских Вооруженных Сил тоже стало известно через десятилетия после войны. В 1965 г. в ГУК МО СССР поступило письмо (входящий № 87467) от Шермата Байдановича Тургунова, проживающего в Ташкенте, являвшегося бывшим начальником санитарной службы партизанского отряда им. Г.И. Котовского, действовавшего в Гомельской области. В письме Тургунов сообщал, что Прищепа, получив тяжелое ранение в позвоночник 18 августа 1941 г. и находясь со своими частями в окружении в районе д. Селивановка, вскоре умер от ран и похоронен в лесу недалеко от д. Морозовичи⁴⁴.

В ГУК МО России имеется письмо красных следопытов Буда-Кошелевской средней школы № 1 Гомельской области (входящее № 3754 от 16 октября 1969 г.), в котором школьники информируют о результатах поисковой работы и указывают, что могила Прищепы установлена, находится на окраине д. Морозовичи Буда-Кошелевского района и за ней организован надлежащий уход⁴⁵.

Н.А. Прищепа, Э.Я. Магон, Л.Г. Петровский, А.Ф. Казаков стали последними генералами, павшими на полях сражений в Беларуси в ходе первой военной (летне-осенней) компании*.

Общие же потери советского генеральского корпуса от воздействия боевых (огневых) средств противника, рассмотренные в настоящем материале составляют 13 человек. Все они погибли или умерли от ран, полученных от оружия противника в ходе боевых действий. 3 человеки до настоящего времени официально значатся пропавшими без вести. Таким образом, общие боевые потери равны 16 военачальников генеральского ранга⁴⁶. По должностям они распределяются следующим образом: 1 помощник командующего войсками фронта (округа), 1 командующий армией. 7 командиров корпусов, 1 заместитель командира корпуса, 2 командующих артиллерией корпусов, 4 командира дивизий. Среди павших 2 генерал-лейтенанта и 14 генерал-майоров, представлявших такие рода войск: 13 общевойсковых командиров, 2 — артиллерии, 1 — танковых войск.

Все павшие генералы — заложники преступной предвоенной политики Сталина в вопросах укрепления обороноспособности страны. Этих жертв, несомненно, можно было избежать, если бы диктатор учитывал суровые реальности кануна войны.

Вне всякого сомнения, белорусская общественность, историки, краеведы сделают еще немало для достойного увековечения памяти генералов легендарной Красной Армии, чья кровь и чьи имена священны для каждого гражданина суверенной Беларуси.

К публикации текст подготовили:

научный сотрудник Центра военной истории Национальной академии наук Беларуси Д.Киенко (Минск)

В.Кунашко (Брест)

 

______________________________________________________________________

* Мы в свое время обратили внимание на заметку в газете «Красная Звезда» (Москва) от 17 апреля 1963 г. “Стоит в селе памятник...” А. Бляхера и Н. Пинчука. В ней, в частности, говорится: “В центре села Мокраны, Брестской области возвышается обелиск. Надпись на памятнике гласит, что здесь похоронены 75 советских воинов, в том числе генерал-майор Ковалев”. Далее в заметке со слов сельчан рассказано о подвиге этого военачальника: “Спустя несколько дней после начала войны, среда белого дня в Мокраны, где уже находились гитлеровцы, ворвалась легковая машина черного цвета. В центре села возле магазина стояла группа фашистских офицеров. По улице проходила вражеская рота. Из машины в гущу фашистов полетели гранаты, застрочил автомат. Застигнутые врасплох, гитлеровцы падали... Опомнившись, гитлеровцы открыли огонь. Им удалось подбить автомашину. В неравной схватке были сражены находившиеся в ней генерал, шофер-лейтенант и женщина в военной форме. Когда после войны переносили останки героев, в могиле была найдена бутылка с документами. По словам жителей села Мокраны, это были документы генерала Ковалева. Найденные бумаги якобы передали в райвоенкомат, а оттуда их переслали в Брестский областной военкомат. Однако разыскать эти документы не удалось.” “Кто же такой генерал Ковалев, кто его боевые товарищи?” — задают вопрос авторы заметки. Нам через три с половиной десятилетия после публикации “Красной Звезды” также хотелось бы узнать полный ответ на этот вопрос. Одновременно отмечаем, что никто из четверых, находившихся в строю Советский Вооруженных Сил к июню 1941 г. генералов Ковалевых, ни по каким причиним из строя в 1941 г. не выбывал.

Приложение:

1. «Гриф секретности снят: Потери "Советских Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах.» М., Воениздат, 1993.
2. «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг.» Т. 6. М., Воениздат, 1965, с. 127; Рябов В.С. Великий подвиг. М., 1970, с. 267.
3. Такое расхождение в цифрах объяснимо, видимо, подсчетом в первом случае всех присвоений генеральских званий. Но в период войны один военачальник мог получить два и более звания, например, И. Х Баграмяну и И. Д. Черняховскому они присваивались четырежды.
4. См. список потерь генералитета в книге «Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» М., Воениздат, 1963, с. 551-593.
5. «Военно-исторический журнал» (далее ВИЖ), 1993, №12, с. 5.
6. «ВИЖ», 1994, № 6, с. 20; Автор данного материала оказывает редакции ВИЖ помощь в выявлении истины. Ряд критического плана статей по проблеме им изложены в научной печати Запада. См.: «Тhе Journal of Slavic Militery Studies» (Журнал славянских военных исследований. Лондон), 1994, № 2, рр. 292-299; № 3, рр. 548-566; 1995, № 2, рр. 366-386; 1996, № 1, рр. 194-197; 1997, №2, рр. 176-180.
7. Из учетно-послужной карты (далее УПК) генерал-майора И.П. Михайлина (Главное управление кадров Минобороны РФ, далее ГУК МО РФ).
8. Из УПК генерал-майора авиации И.И. Копца (ГУК МО РФ). В Главном управлении кадров МО РФ до сих пор не располагают сведениями о месте захоронения И.П. Михайлина и И.И. Копца. Более того, там же нет данных о точном времени гибели последнего, а используются материалы, поступившие от разных источников о смерти генерала и 22, и 23 июня.
9. Из УПК генерал-майора танковых войск В.П Пуганова (ГУК МО РФ).
10. Из УПК генерал-майора Д.П. Сафонова (ГУК МО РФ).
11. ЦАМО РФ, инв. № 531755, л. 38.
12. Там же, л. 32.
13. Там же, л. 23.
14. Из УПК генерал-майора В.Б. Борисова (ГУК МО РФ).
15. Там же
16. Там же.
17. Из УПК генерал-майора М.Г. Хацкилевича (ГУК МО РФ).
18. Из УПК генерал-майора артиллерии А.С. Митрофанова (ГУК МО РФ). В данном случае в документ, видимо, вкралась неточность: топоним Цельва следует читать как Зельва— населенный пункт в 20 км северо-западнее с. Озерница, т е района гибели М.Г. Хацкилевича.
19. Из УПК генерал-майора В.Е. Климовских (ГУК МО РФ).
20. Из УПК генерал-майора И.И. Семенова (ГУК МО РФ).
21. Из УПК генерал-лейтенанта И.И. Семенова (ЦАМО РФ).
22. ЦАМО РФ, инв. № 400686, л. 10.
23. Там же, лл. 10-11.
24. Там же, л. 26.
25. Там же.
26. Там же, л. 36,
27. Из УПК генерал-майора А. В. Гарнова (ГУК МО РФ).
28. ЦАМО РФ, инв. № 106757, л. 18.
29. Там же, л. 20.
30. Там же, лл. 31-32.
31. Там же, л. 33.
32. ЦАМО РФ, ф. 1159, оп. 1, д. 1, л. 9.
33. Там же.
34. Из УПК генерал-майора П.Н. Ахлюстина (ГУК МО РФ).
35. ЦАМО РФ, инв. № 663127, л. 55.
36. Там же.
37. Там же, инв. № 663127, л. 21.
38. Из УПК генерал-майора С.И. Еремина (ГУК МО РФ).
39. Материалы входящих сообщений 4-го Управления (ГУК МО РФ).
40. Из УПК генерал-майора Э.Я, Магона (ГУК МО РФ).
41. Из УПК генерал-лейтенанта Л.Г. Петровского (ГУК МО РФ).
42. Там же.
43. Из УПК генерал-майора артиллерии А.Ф. Казакова (ГУК МО РФ).
44. Из УПК генерал-майора Н.А. Прищепы (ГУК МО РФ).
45. Там же.
46. Репрессированные и покончившие жизнь самоубийством в состав безвозвратных потерь не включаются.

    Другие наши книги по теме боев 1941 г. 

    

     Брест. Лето 1941 г.

    

    Брест-Литовский укрпеленный район

    

    Первый удар. Бои за Гродно 22-25 июня 1941 г.

    

    "Крылья над Неманом. 16-й скоростной бомбардировочный авиаполк 22 июня 1941 г.

    "

    "Крылья над Лидой" (боевые действия 122 ИАП 22 июня 1941г.)

    

    “Крылья над Гродно: боевые действия 127 ИАП 22-23 июня 1941 г.”

     

    

     "На Волковысском направлении"

    

    «Гродненский укрепрайон 1940-1941. Хроника событий. От Ятвези до Гонёндза» 

    

    Накануне: Документы НКВД БССР по разведке, контрразведке и охране границы (1940-1941 гг.)

    

    Накануне-2: Разведсводки Западного особого военного округа накануне войны (январь-июнь 1941 г.)

    

    "Аэродром Лида - сто лет полетов"