Дмитрий Киенко
На протяжении 2016-2018г.г. на территории Крупского района Минской области научно-исследовательской группой военной истории и археологии «Рубон» в составе Д.В.Бриштена, Д.Г.Киенко, А.В.Поспешного и В.Ю.Нелихова, возглавляемой Д.Г.Киенко, проводились исследования с целью установления мест гибели экипажей советских самолетов, сбитых на территории района в 1941 и 1944 годах. Работа велась совместно с поисковыми отрядами Региональной общественной молодежной организации (РОМО) «Объединение «Отечество»» Республики Татарстан (РФ) под руководством И.Г.Прокофьева, в составе: А.Ю.Коноплева, А.Н.Скорюкова, М.Котенковой, и краеведами Крупского района М.А.Баравулей и А.И.Радченко.
Ввиду своего географического положения, Крупской район оказался на оси наступления как немецких войск в 1941 году, так и Красной Армии в 1944 году. Наличие на территории района двух крупных немецких аэродромов в Приямино и Докудово обусловило «интерес» к ним советской авиации в 1944 г. и, как следствие, её потери в этом районе.
Благодаря предварительным опросам свидетелей, проведенным краеведом Анатолием Радченко из д. Новые Денисовичи, удалось установить первичную информацию о падении нескольких самолетов в районе указанной деревни.
Исходной стала информация, согласно которой один из самолетов упал летом 1944 г. Все погибшие летчики были похоронены местными жителями в д. Новые Денисовичи как неизвестные. Место падения было отмечено краеведом А. Радченко установкой мемориального знака в виде камня в нескольких километрах от деревни. Следует отметить, что Анатолий Радченко на собственные средства установил три таких памятных знака на местах гибели экипажей, на них имеются таблички с текстом: «В этом месте погиб экипаж советского самолета» и дата. Ежегодно он чистит лесную дорогу, ведущую к ним, от упавших деревьев для возможности проезда. Два знака были установлены на местах падений самолетов 1944 г. и один -1941 г.
4 октября 2017 г. Анатолий Иванович обратился в Борисовский межрайонный военкомат с информацией о местах падения самолетов, установлении им памятных знаков и возможности поиска имен погибших летчиков для их увековечивания. В беседе с сотрудником военкомата, отвечавшим за увековечивание памяти защитников Отчества, Анатолий Иванович услышал: «Зачем вы поставили эти знаки? Ведь, если сейчас их кто-то повредит и это окажется в интернете, то мы будем потом в этом виноваты».
В процессе изучения обстоятельств гибели экипажа у д. Новые Денисовичи, при опросе свидетелей выяснилось, что они описывали два разных случая падения самолетов в летнее время. Оба самолета шли со стороны Минска. Один упал в 1,5 км южнее деревни на поле, а другой, якобы, на 8-10 дней позднее в том же районе, но уже в 4-х км южнее.
Оказалось, что совокупность обстоятельств падения самолетов у деревни за прошедшие после войны 70 лет «спрессовались» в памяти очевидцев с обстоятельствами падения еще одного самолета, упавшего тоже недалеко от деревни, но летом 1941 г. Именно поэтому, некоторые свидетели четко помнили, что падение самолета было летом, но не могли точно указать год, рассказывая поисковикам известные им обстоятельства, они искренне верили, что описывают «тот самый» самолет. В итоге, «тех самых самолетов» рядом с деревней оказалось два - один 1941 г., второй 1944 г. Нам предстояло четко разделить их по времени падения и сопоставить описание обстоятельств их гибели, чтобы каждый экипаж и самолет получил «свою» историю.
Проведенная нами кропотливая работа по сравнению опросов «кто что помнит» дала возможность достоверно установить, что в районе д. Денисовичи-Ухвала были потеряны три самолета. Один самолёт - в июне 1941 г. и два самолёта - в июне 1944 г.
Самолет, упавший в 1944 г., «был сбит жарким днем» – так писал свидетель его падения Коллектионок, воспоминания которого были присланы поисковику В.Бриштену в 1990 г.[i] Они стали наиболее важными для дальнейшего определения судьбы экипажа, четко отделив его от остальных. Жители бросились к месту падения, однако, находящиеся в скрученных металлических пулеметных лентах крупнокалиберные патроны при пожаре разлетались в разные стороны, именно эта причина явилась сдерживающим фактором того, что местные жители не могли приблизиться к самолету и оказать помощь экипажу. Никто не знал, куда полетит очередная разогретая в пожаре пуля…
Пожар продолжался несколько часов пока оставалось топливо в самолете, после затухания основного очага люди из деревни добрались до кабины. Три летчика погибли в самолете – все они обгорели, четвертый выпрыгнул с парашютом, но… высоты не хватило и он погибшим висел на сосне. Т.к. при нем был обгоревший планшет, мы предположили, что это мог быть штурман. Свидетели рассказывали: «Один летчик выпрыгнул с парашютом в 100-150 метрах от самолета и разбился. Его завернули в парашют и похоронили. В том же году приехали армейские и забрали двигатель». Совокупность этих сведений подтвердила версию о том, что этот самолет был советским бомбардировщиком, сбитым в июне 1944 г.
Во время проведения предварительных работ на месте падения самолета, еще в марте 2017 г. И. Прокофьевым был обнаружен редуктор двигателя, который дал основания предполагать, что самолет не советского производства. Было выдвинуто обоснованное предположение, что это американский бомбардировщик. Таковых в ВВС КА было только два: Douglas А-20 «Boston» и North American В-25 «Mitchell».
Еще через полгода, в период с 19 по 24 сентября 2017 г. во время совместной экспедиции, проводимой поисковыми отрядами РОМО «Объединение «Отечество» и группой военной истории «Рубон», на месте падения были обнаружены другие элементы двигателя: поршневой палец шатуна двигателя, номерная бирка от масляного сепаратора с надписью “Oil Separator Pump engineering Service Corp.”, элемент двигателя с номером патента №2.219.752, части электропроводки, остекления кабины, часть светофильтра освещения кабины синего цвета. Некоторую сумятицу вносили обнаруженные на месте падения вперемешку с американскими гильзами крупнокалиберного пулемета «Браунинг» советские гильзы калибром 12,7 мм от пулемета УБТ. Поначалу такая находка привела нас в изумление, так как все американские самолеты при поставках комплектовались американскими пулеметами, однако, потом документы подтвердили, что вместе со сбитым самолетом был списан и советский пулемет УБТ, вероятно, им был заменен штатный пулемет или, что более вероятно, им усилили бортовое вооружение.
Исходя из находок возникло две версии падения самолета: либо это один из самолетов АДД, которые в 1943–1944г.г. производили вылеты на Минск и Борисов, либо это фронтовой бомбардировщик периода операции «Багратион», упавший в июне 1944 г. К 2017 г. у Д.Киенко уже имелась обширная информация, составленная в виде базы данных, по ВСЕМ вылетам и потерям АДД в Беларуси во время операции «Багратион». Она однозначно показывала, что обнаруженный самолет не из состава АДД и, соответственно, он не может быть В-25. Таким образом, круг поисков сузился до самолетов А-20, так как во фронтовой авиации были только эти бомбардировщики американского производства. При изучении потерь полков, на вооружении которых имелись А-20, оказалось довольно просто «выйти» на потерю экипажа.
Здесь нас ждал очередной сюрприз. Архивный поиск показал, что в ночь с 25 на 26 июня из вылета в Беларусь не вернулись два А-20.
Элементы второго неизвестного самолета, также с американскими бирками и номерами патентов на них, были обнаружены во время той же экспедиции, но в 8 км южнее от первой находки. Головоломка начала складываться: четко определились два самолета А-20, сбитые в одном вылете. Несмотря на обилие находок, ни одной детали с номером самолета или двигателя обнаружить не удалось.
В результате проведенной исследовательской работы с документами Центрального архива Министерства обороны РФ удалось установить, что в ночь с 25 на 26 июня 1944 года не вернулись экипажи двух самолетов А-20 «Бостон» из состава 10-го гвардейского бомбардировочного авиаполка (10 гбап):
А-20В № 13569 с моторами Wright R-2600 № 41-26410, №41-26408
А-20В № 13040 с моторами Wright R-2600 № 41-27398, №41-25000
Состав экипажей бомбардировщиков был следующий:
Экипаж А-20В № 13569:
- заместитель командира эскадрильи гвардии капитан Бабкин Иван Филиппович;
- штурман звена гв. лейтенант Тетерин Петр Иванович;
- воздушный стрелок-радист, гв. ст. сержант Летошних Михаил Дмитриевич; (один раз он уже был сбит 23 июля 1941 г., считался погибшим, но вернулся в часть);
- воздушный стрелок, старшина Дзенис Вадим Константинович.
Экипаж А-20В № 13040:
- летчик, гв. мл. лейтенант Сиволдаев Борис Ефимович;
- штурман, гв. мл. лейтенант Волжин Александр Арсентьевич;
- воздушный стрелок-радист, гв. ст. сержант Кузнецов Дмитрий Дмитриевич;
- воздушный стрелок, гв.ст. сержант Галдин Федор Ильич.
Тактика поиска изменилась: все усилия были направлены на тщательную проработку обстоятельств и свидетельств гибели, так как именно они могли расставить все по местам и дать возможность понять, какой же экипаж упал у Новых Денисовичей, а какой у д. Ухвала.
Экипаж гвардии капитана Бабкина погиб полностью, а из экипажа гвардии мл. лейтенанта Б.Е.Сиволдаева погиб только штурман гв. мл. лейтенант А.А.Волжин. Изначально, труп А.А.Волжина был похоронен у самолета, но в послевоенные годы перезахоронен. Летчик Сиволдаев и радист Кузнецов попали в партизанский отряд и через некоторое время были переправлены в свой полк, где продолжили воевать. Стрелок Ф.И.Галдин был тяжело ранен и оставлен в партизанском госпитале, откуда на самолете У-2 вскоре был переправлен в тыловой госпиталь.
При сопоставлении рассказов свидетелей, которые рассказывали, что у д. Новые Денисовичи погиб весь экипаж, а у д. Ухвалы -только один летчик, стало ясно, что у Новых Денисович упал А-20 Бабкина, а в 8 км южнее-самолет А-20 Сиволдаева.
Оказалось, что еще в 80-е годы, ученики Старослободской школы во главе с учителем Михаилом Адамовичем Баравулей по остаткам документов, хранившихся в деревне, установили фамилию стрелка Летошних, однако места падения его самолета они не знали.
Во время нашей экспедиции в Крупский район в апреле 2019 г. Дмитрий Бриштен задал вопрос Михаилу Адамовичу: «Как получилось, что в различных статьях в местной прессе о судьбе экипажа Бабкина фигурировали эти слова: «Долгое время экипаж самолета числился в списке пропавших без вести. Только через десятки лет школьники Старослободской восьмилетней школы обнаружили сгоревший самолет в болоте. По остаткам личных вещей удалось установить имя и фамилию погибшего воздушного стрелка Летошних Михаила Дмитриевича». Михаил Адамович честно ответил, что место падения самолета он искал. Но все слова, выделенные жирным шрифтом, не соответствуют действительности. Это - журналистский миф! «Привязать» летчиков из экипажа Бабкина к месту падения самолета М.А.Баравуле помешала безалаберность Крупского военкомата, который имея документы не проводил с ними никакой работы и даже не знал что у них имеются сведения о погибших в районе летчиках, а также отсутствие возможности "работать от металла" в 80-е годы. В те годы, разыскивая сведения в Крупском военкомате на бойцов 100сд, державших оборону в Крупском районе в июле 1941 г., он обнаружил в документах копию похоронки на Летошних М.Д. Михаил Адамович с ребятами провел грандиозную работу по поиску и установлению судеб членов экипажа Бабкина, связался с их родными.
По информации, собранной краеведом из местечка Крупки В.В. Лопатиным, следует, что в 70-80 годы кружок следопытов Худовецкой школы, руководителем которого был Александр Федорович Горбачев, вел переписку с летчиком Сиволдаевым, который в частности вспоминал:
“…После долгих скитаний по ночному лесу под утро вышел к хутору, состоящему из двух изб, где через девочку узнал, что на хуторе немцев нет, а есть партизанская застава, которой руководил Иван Иванович Пацина с большой черной бородой, который проживает в Крупках в своем доме с семьей [имеется в виду - после войны]...
Через некоторое время подошел и мой стрелок-радист Дмитрий Кузнецов.
В соседнем партизанском отряде нам оказали медицинскую помощь. Командир партизанского отряда обещал мне отыскать мой оставшийся экипаж. Обещание выполнил и с вестовым партизаном сообщил, что найдено место падения нашего самолёта «Бостон» А-20-Б. Там же нашли и нашего штурмана Александра Волжина с простреленной грудью. Его похоронили вместе с павшими партизанами, которые штурмом взяли Ухвалу.
В лесу нашли без сознания воздушного стрелка Дмитрия Галдина, которого на самолёте У-2 отправили в Москву...
Командир отряда, в котором мы находились, кажется, Мищевский, а командир партизанской бригады был капитан-артиллерист в погонах и в полной офицерской форме...
Командир отряда и комиссар сказали мне, что у них есть приказ летный состав переправлять самолетами на Большую землю – но у нас много тяжело раненных – я, конечно, сказал, что мы останемся, а ночью раненых партизан отправили самолётами У-2 на Большую землю…”.
В 2019 г. во время экспедиции мы встретились с М.А.Баравулей. Он подтвердил, что действительно, переписка была, однако само место падения самолета они так и не нашли. О том, что в нескольких километрах дальше упал второй А-20 из этой же эскадрильи, они даже не знали.
Несмотря на то, что при полевых исследованиях не удалось обнаружить номера самолетов, их идентификация и установление имен летчиков можно считать достоверным и законченным.
Таким образом, весной 2019 г. закончился поиск, длившийся более тридцати лет. Остается увековечить имена летчиков в местах их погребений. Так, в д. Денисовичи до настоящего времени на памятнике все четыре летчика экипажа Бабкина числятся как «неизвестные». Погибший штурман гв. мл. лейтенант Волжин Александр Арсентьевич захоронен в братской могиле в дер. Ухвала (так как других данных, кроме воспоминаний Сиволдаева о месте захоронения штурмана не выявлено), имя штурмана на памятнике не увековечено.
Для того, чтобы понять контекст событий, случившихся под Крупками, следует рассмотреть все события, происходившие в этот день. Это позволит понять обстоятельства произошедшего, а также роль и место в них обоих установленных экипажей.
25 июня с утра самолеты 6 гв. бомбардировочной дивизии (6 гбад) в составе групп Пе-2 и А-20 под прикрытием истребителей 240 истребительной дивизии (240 иад) нанесли удар по аэродрому Балбасово, что рядом с Оршей. Первыми ударили 26 Пе-2 из 134 гбап, за ними - 18 Пе-2 из 135 гбап и третьей - группа из 18 А-20 «Бостонов» 10 гбап.
Зенитным огнем был сбит Пе-2 №14/330 134 гбап гв. лейтенанта Дегтярева и штурмана гв. лейтенанта Горшкунова.
При уходе группы «пешек» от цели, когда они находились ниже слоя облаков, внезапно на Пе-2 №10/135 гв. мл. лейтенанта Сасанова, штурмана гв. лейтенанта Ананьева и стрелка-радиста гв. ст. сержанта Шарапкова из облаков выскочил Ме-109 и меткой очередью сбил его.
Экипаж Пе-2 №7/157 135 гбап гв. мл. лейтенанта Кожаева, штурмана гв. мл. лейтенанта Ефремова и воздушного стрелка гв. ст.сержанта Ткачука пропал без вести и на базу не вернулся, по всей вероятности, при полете в облаках они потеряли пространственную ориентировку. Другие летчики видели, как из облачности (лучше – из облаков) вывалился неуправляемый самолет и, врезавшись в землю, взорвался.
Таким образом, два полка «пешек» из состава дивизии потеряли в одном вылете три самолета. Бомбардировщики А-20 из 10 гбап вернулись из этого вылета без потерь, но некоторые самолеты получили незначительные повреждения и были поставлены в ремонт.
Наступление требовало ударов по аэродромам противника, а в дивизии только самолеты А-20 могли совершать вылеты в условиях ночи. Вечером 10 гбап была поставлена задача в период с 23.17 до 2.40 одиночными самолетами «Бостон» бомбить аэродром Борисов, нанося удары как по летному полю, так и стоянкам самолетов на его окраине[ii].
На цель вылетели 15 самолетов полка, среди которых был самолет Бабкина, ещё три А-20 выслали на разведку, среди них был и самолет Сиволдаева. Его задача была пройти по маршруту Витебск-Минск-Орша и выявить передвижение немецких войск.
Сегодня на вопрос «Кто же сбил советские самолеты в ту ночь?» можно ответить с полной уверенностью. После консультации с тремя немецкими исследователями истории ночной авиации и сопоставив немецкие документальные сведения с советскими архивными документами и материальными свидетельствами, можно утверждать, что советские самолеты сбил обер-фельдфебель Хельмут Дамс (Helmut Dahms) из состава 1-й эскадрильи 100-й эскадры ночных истребителей (1./NJG 100) на самолете Ju-88. Немецкий летчик был поднят на патрулирование зоны восточнее аэродрома Борисов и перехват подходящих с востока групп самолетов. Ведущий разведку одиночный А-20 Сиволдаева из 10 гбап случайно оказался в районе патрулирования немецкого ночного истребителя, его одиночное появление в данном районе было просто стечением обстоятельств. В этом же районе в направлении к цели шли и другие самолеты этого же полка, а позже возвращались обратно.
В 22.11 по берлинскому времени немецкий истребитель атаковал идущий на высоте 1000 м одиночный самолет Сиволдаева. А-20 сразу же потерял управление и упал недалеко от д. Ухвала. Летчик и стрелки выбросились с парашютами. Так как атака проходила в сумерках на высоте 1000 м над лесным массивом, немецкий летчик четко видел падающий горящий советский самолет и в рапорте точно указал место, где одержал победу.
Выжившие члены экипажа сообщили, что атака противника была произведена в упор с дистанции 50-100 м, от прямого попадания снаряда сразу загорелся подвесной бензобак. Вероятно, именно поэтому немецкий летчик Хельмут Дамс хорошо рассмотрел падающий самолет противника.
После первой атаки немецкий ночной истребитель продолжал барражировать в назначенном районе патрулирования, который совпадал с коридором подхода к Борисовскому аэродрому советских самолетов.
В 22.46 на бомбардировку аэродрома Борисов вылетел самолет капитана Бабкина. В 23.29 два советских экипажа, идущих для атаки на аэродром Борисов, видели, как в воздухе загорелся и стал падать пылающий самолет. Немецкий летчик в ту ночь атаковал несколько советских самолетов, но не все удачно. Вернувшийся экипаж гв. мл. лейтенанта Матихина сообщил, что над целью их снизу сзади атаковал истребитель. Действительно, после приземления в правой плоскости самолета были обнаружены два прямых попадания.
По стечению обстоятельств, второй советский самолет А-20 упал в 8 км от первого сбитого. Оба бомбардировщика оказались из состава одного полка, это объясняется тем, что немецкий истребитель, продолжая оставаться в том же районе, получил по радио сообщение о подходе других советских самолетов. Бортовая радиолокационная станция Ju-88 обер-фельдфебеля Х.Дамса позволяла обнаруживать противника не более чем в 5 км, поэтому вполне логично было оставаться на направлении подхода советских самолетов, ожидая их появления. Ведь сбив один самолет, который выполнял разведку, его задачу он не знал, и исходя из опыта вероятно предполагал, что скоро появятся еще и другие советские бомбардировщики, которые ночью к цели всегда шли в колонне по одному.
Второй советский самолет, под управлением капитана Бабкина также был сбит Х.Дамсом, однако его падения немецкий летчик не наблюдал, так как атакованный самолет скрылся в ночи. Проявив честность, заявку на второй сбитый самолет Х.Дамс не подал и вторую победу в эту ночь немецкому летчику не засчитали. К концу войны на счету Х.Дамса было 24 сбитых самолета.
После гибели экипажа, в военкомат г. Славгорода для вдовы капитана Бабкина и в военкомат г. Алатырь вдове лейтенанта Тетерина пришли извещения из штаба полка: «Сбитый самолет вместе с экипажем сгорел в болоте в Минской области». Такие же извещения пришли родственникам обоих воздушных стрелков. Никакого болота на месте падения не было, но никто их искать тогда и не собирался.
Эти два сбитых самолета были первыми и последними потерями 10-го гвардейского бомбардировочного полка за все время освобождения Беларуси. Кстати, через две недели этот полк и дивизия перелетели на аэродром Лида (более подробно о его истории можно узнать в книге автора «Аэродром Лида - сто лет полетов»).
В Новых Денисовичах, у здания бывшей школы, стоит памятник восьмерым неизвестным советским летчикам. Трое из них погибли в самолете, сбитом в 1941 г., четверо- в найденном нами самолете А-20, еще один летчик считался неизвестным, но теперь можно с уверенностью говорить, что это мл. лейтенант Волжин. В архиве нами обнаружен документ, подтверждающий факт захоронения штурмана Волжина после соединения партизан с частями Красной Армии не в Ухвале, рядом с которой он погиб, а в Денисовичах[iii],[iv]. Очевидно, партизаны, зная, что летчики были из одного полка и погибли в одну и ту же ночь, приняли решение похоронить их вместе в Денисовичах. Таким образом, к трем захороненным безымянным летчикам 1941 г. подхоронили четырех летчиков экипажа Бабкина и затем туда же - штурмана Волжина, перенесенного из д. Ухвалы.
Настало время выбить на граните установленные имена…и оставить место еще для трех фамилий, которые ждут своей памяти с 1941 г.
Их мы тоже обязательно найдем…
Автор: историк Дмитрий Киенко
[i] Письмо Коллектионка В.Бриштену - личный архив Д.Бриштена.
[ii] ЦАМО Фонд 20034 Оп.1 Д.30 Отчет о боевой работе частей 6 гв. бад за 25 - 26 июня
[iii] ЦАМО Фонд 290 Оп.3284 Д.739 Л.12
[iv] ЦАМО Фонд 290 Оп.3284 Д.739 ЖБД 6 гв. БАД за июнь 1944г.
